Забыть нельзя запомнить
Рецензия на постановку Григория Горина «…Забыть Герострата». Спектакль был показан 2 ноября в театре Киноактёра.
Эта пьеса, «Забыть Герострата», не даёт шанса уйти равнодушным. И тут, конечно, велика заслуга автора — Григория Горина. Он поднял тот вопрос, который до этого не звучал так громко, не выглядел таким важным. Действительно, человечество всегда помнит и делает знаменитым тиранов, завоевателей, разрушителей. Кто-то помнит по именам тех, кто строил Москву после её сожжения в 1812? Тех, кто восстанавливал Минск после войны? Тех, кто создавал что-то для нас взамен утраченного? Нет. Мы помним, кто виноват. Вернее, того, кого все винили тогда и кого винят сейчас. Нам даже не важно знать, правда ли это.
Так и звучит идея этого спектакля: следует понимать, кого ты помнишь и узнавать, насколько это возможно, сделал ли этот человек (или эти люди) то, что сделал или всё это выдумка, мираж. По крайней мере, именно так я её поняла. Актёры её донесли так.
В этом спектакле было всё, я с уверенностью могу это сказать. В комедии ужился трагизм Эсхила; гомерический хохот, присущий комедиям и эта смесь была приправлена драматической развязкой, которая заставила меня шокировано хлопать глазами, будто я впервые увидела слона. Актёры не просто вжились, они прожили, что значит намного больше. А Александр Кашперов (Герострат) заслуживает высших похвал. «Ты заставил всех тебя ненавидеть! Это истинное актерское искусство!», — как-то сказал Джордж Мартин, американский писатель, сценарист и продюсер. Я с ним согласна. Этот Герострат убедил меня в своей виновности, алчности и корыстности. Он заставил себя ненавидеть, хотя я с самого начала пыталась найти в нём положительные стороны.
Минимализм весьма прочно вошёл в моду, раз уж он отразился и на театральных подмостках. Эти декорации придуманы гениально. Смотря на них, я видела стены тюрьмы, дворец сатрапа Тиссаферна. Различные покои и просто бетонный мешок тюрьмы создавали сами актёры своей игрой, там не было огромной массы ковров, ваз и посуды, не было мебели. Но все предметы обихода ясно угадывались, будто и воздуха ткались картины роскоши или запустения. Назвать актёрский состав иначе, чем профессионалы язык не поворачивается.
Этот спектакль лишён какой бы то ни было пошлости, все сцены выглядели на удивление уместно и предельно цензурно. Даже последняя сцена первого акта, в которой Клементина (Юлия Полубинская) соглашается подарить любовь подлецу-Герострату, не вызвала неловкости, она оставила послевкусие и интригу к следующему акту.
Я вышла из театра в таком восторге, что не сразу вспомнила, что музыка была не тем, что я ожидала услышать для полноты картины. Начав с рёва разъярённой толпы и практически животных звуков в качестве музыкального сопровождения, выступление вдруг прерывается современными композициями на французском. Я не считаю уместным таким образом смешивать образы разных времён. И единственное, чего мне не хватило в тот день — единый музыкальный стиль.