“Была попытка сделать реконструкцию картин с настоящим художественным вымыслом и хорошей сценарной почвой”. В БГУ прошла онлайн-встреча с создателями фильма “Брестская крепость”

22 июня на базе факультета философии и социальных наук БГУ прошла онлайн-встреча на тему “Кино о войне. Между трагедией и героизмом”. Гостями мероприятия стали люди, которые имеют прямое отношение к фильму “Брестская крепость” – режиссер Александр Котт и актер Андрей Мерзликин, сыгравший в фильме Андрея Кижеватова.

Встреча прошла под руководством Вадима Францевича Гигина, кандидата исторических наук, декана факультета философии и социальных наук.

– 22 июня – это трагический день в нашей истории, день, когда началась Великая Отечественная война, день, когда гитлеровская Германия напала на Советский Союз, – с таких слов начал разговор Вадим Францевич.

К сожалению, из-за продолжающейся пандемии в нашей аудитории нет всех, кто хотел прийти. Но здесь собрались люди, которые воевали, офицеры, которые видели войну по-настоящему и могут оценить, как она показана в кино, кинокритики, ученые, общественные деятели, политики, – продолжает Гигин.

В течение мероприятия гости отвечали как на вопросы присутствующих в аудитории, так и тех, кто подключился к встрече в онлайн-режиме.

Не могу убить в себе журналиста и начну с провокационного вопроса, – говорит Вадим Гигин, обращаясь к режиссеру фильма Александру Котту.

– Президент Беларуси Александр Лукашенко после просмотра фильма в Минске в кинотеатре “Центральный” сказал: “Все хорошо в этом фильме, но есть одно замечание: у вас желтые поля. В 41 году рапс не выращивали”. Так все-таки насколько достоверен этот фильм и какое значение вы придавали историческим деталям?

– Рапсу мы точно не придавали никакого значения, – смеется Александр Константинович.  Мы, прежде чем начать съемки, достаточно подробно изучали материалы в мемориале “Брестская крепость-герой” вместе с сотрудниками. У нас была практически научная работа, потому что в фильме мы рассказывали о реальных людях – это Кижеватов, Фомин, Гаврилов.  Когда берешься за тему, в которой есть реальные герои, очень важно, скажем так, не выдумывать то, что было. И мы старались идти от реальности, которая там происходила. У нас в фильме даже есть фрагменты, основанные на фотографиях, которые мы увидели в музее.

Мне многие говорят: “Ты не был на войне”. Но у меня все равно существует некая генетическая память. Так или иначе мы воспитаны на основе советской литературы и советских фильмов. И поэтому ощущение того, как все происходило на войне, у меня было. Более того, когда снимаешь такой фильм, думаешь: “Кем бы ты стал лично? Героем, предателем? Что бы ты чувствовал, как бы ты переживал?” Мы прожили этот фильм по-настоящему. Но в целом, конечно, мы опирались на факты, потому что у нас были прекрасные консультанты, с которыми мы дружим до сих пор.

– В последнее время снимается очень много фильмов о войне и все больше и больше критики появляется в их адрес. Их постоянно сравнивают такими классическими примерами, как “Горячий снег”, “А зори здесь тихие”, “Батальоны просят огня”.  Есть мнение, что у современников не очень хорошо получается отобразить картину. В отношение “Брестской крепости” такой критики почти нет. В чем залог,  Андрей, с вашей точки зрения, успеха этого фильма и почему у других не всегда получается?

– Я бы избежал слова критика, – отмечает Андрей Мерзликин. То, что люди продолжают затрагивать важные темы, насколько у них получается, – это положительная тенденция. И хорошо, что эти попытки происходят. Другое дело, что уходит понятие художественности, высоких внутренних цензоров.

Если честно, в сторону фильма “Брестская крепость” я критики вообще не слышал. Фильм очень спокойно живет, живет среди народа. Зрителей становится все больше. И многие даже его пересматривают. Недавно был юбилей картины – 10 лет с ее выхода. Фильм показывает, что он вошел в зрелую стадию, он очень принят людьми. Мне кажется, фильм достиг успеха в силу того, что это была попытка сделать реконструкцию картин с настоящим художественным вымыслом и хорошей сценарной почвой.

Фильм-конструкция требует сложные сценарные подходы, где любое событие или персонаж должны быть подтверждены несколькими источниками. Писать такую историю очень сложно.

Как всегда, кино снимается в короткие сроки, как всегда, это нужно сделать быстро. Но большую роль сыграло то, что у Александра Константиновича была очень мощная практически двойная группа – белорусская и российская. Очень большую ответственность нес тот факт, что фильм снимался непосредственно на территории Брестской крепости. Нам помогали работники мемориала “Бресткая крепость-герой”, были открыты такие архивы, которые не показываются обычным туристам. Это мне в свое время помогло, по крайней мере, эмоционально подпитаться. Потому что есть факты, которые нельзя показывать в кино. Ты их снимешь, а категория кино уйдет за пределы, и его людям нельзя будет показывать. Суть была в том, что на наши земли пришел агрессор такого масштаба, что люди с такой бесчеловечностью даже не сталкивались. Поэтому вся драма крутится возле вопроса “Как сохранится человеческое лицо, когда приходит не просто война, а война со звериным характером?”

Художественный вымысел идет в области собственной фантазии и с вопросом “А как бы сделал ты?” Мне легче было играть отца своих детей, которым тяжело на начало войны, чем солдата с определенным долгом, уставом и рядом поступков, который он должен был совершить.